Тему очередного онлайн-опроса на нашем сайте подсказала действительность: неделей раньше началась забастовка учителей средней школы. Поэтому на голосование был вынесен вопрос: следует ли в Израиле принять закон о запрете на забастовки для государственных служащих?
Результаты не удивили. 67,9% высказавшихся убеждены, что такой закон необходим, и, чем скорее, тем лучше.
3,08% полагают: закон принять следует, но не сейчас, поскольку требуется плавный переход к новой реальности.
11,73%, как выяснилось, являются сторонниками дифференцированного подхода. Их ответ: «Закон необходим, но не для всех категорий госслужащих».
12,84% считают, что ни в коем случае нельзя лишать трудящихся права на забастовку, ибо оно – один из краеугольных камней демократии.
4,4% заявили, что не имеют определенного мнения.
Даже если учесть, что большинство посетителей сайта представляют лишь одну из категорий израильского населения – русскоязычных граждан – цифры красноречивы и убедительны: за немедленное принятие закона о запрете забастовок госслужащих выступает почти 70%. Если выяснить позицию коренных израильтян, доля сторонников принятия такого закона в общей массе населения не только существенно не уменьшится, но и, возможно, увеличится.
Чтобы выжить, Израилю, находящемуся в состоянии перманентной войны против арабского вообще и палестинского в частности террора, придется пройти через социально-экономическую революцию. В числе ее целей – лишение коррумпированной бюрократии большинства ее привилегий и введение в законодательном порядке запрета на забастовки для государственных служащих.
Под коррумпированной бюрократией я имею в виду не только чиновников министерств, руководство государственных ведомств и компаний, но и ревностно защищающий их интересы Гистадрут (все в Израиле понимают, что Гистадрут лишь формально является объединением профессиональных союзов трудящихся).
Я не случайно употребил слово «революция». Не хотелось бы, вообще-то, видеть потрясения, насилие, баррикады...Мало надежды, однако, на то, что Кнессет сам вдруг осознает необходимость перемен и примет соответствующие законы. В парламенте у нас заседают почти исключительно те, кто сам круговой порукой связан с теми же госмонополиями и с госучреждениями.
Работники «Хеврат хашмаль» (Электрической компании) получают весьма солидное жалованье – по 18-19 тыс. шекелей в месяц. При этом они и члены их семей бесплатно обеспечиваются электроэнергией (точнее, их бесплатное электричество оплачиваем мы с вами).
Мало в чем отстают от коллег из «Хеврат хашмаль» сотрудники компании по водоснабжению «Мекорот», Управления аэропортов, Управления железных дорог, рабочие и служащие портов.
Но самое главное: персонал всех этих ведомств обладает возможностью требовать все новых прибавок к зарплате, к социальным привилегиям, шантажируя правительство: не дадите – отключим рубильник, оставим страну без самолетов, поездов, без продуктов и воды...
Так неужели Кнессет решится лишить все названные (и другие, не названные, но реально существующие) ведомства права на шантаж? Боюсь, что по собственной инициативе не решится. Его может вынудить сделать шаги в правильном направлении только мощное общественное давление – демонстрации, митинги, пикеты.
Но, и если законы будут приняты, вряд ли «Хеврат хашмаль» смирится с тем, что больше не сможет использовать главный рубильник как орудие шантажа. Вот тогда придет черед потрясений. Мы еще увидим, как полицейские выбрасывают из зданий центральных диспетчерских пунктов тех, кто не захотел по доброй воле отойти от главного рубильника. Мы будем свидетелями того, как блюстители порядка станут выгонять с территории портов бастующих докеров, каждый из которых получает десятки тысяч шекелей в месяц.
Наша демократия от этого только окрепнет, как окрепла и посвежела очень старая британская демократия от реформ (тоже сопровождавшихся насилием и потрясениями) Маргарет Тэтчер. И, кстати, не совсем правы те, кто считает право трудящихся на забастовки одним из краеугольных камней демократии.
Никто не сомневается в полноценности американской и японской демократий. Между тем, в США закон запрещает бастовать большинству категорий госслужащих, а в Японии забастовки госслужащих запрещены решительно и абсолютно. Безусловно, можно найти и другие примеры.
Но вернемся к тому, с чего начали – к забастовке учителей. Напомню, что учителей тут же поддержали преподаватели университетов, они тоже бастуют.
Я не против того, чтобы условия труда учителей были улучшены, а зарплата - повышена. Работа у них в любой стране мира нелегкая, а в Израиле и вовсе архисложная. Но надо разбираться. Во-первых, добиваясь повышения зарплаты забастовкой, понимают ли учителя, откуда правительство может взять деньги на удовлетворение их требований? Они же не настолько наивны, чтобы полагать, что Ольмерт распорядится снизить жалованье себе, министрам, гендиректорам министерств, чиновникам – и так соберет значительную часть средств, необходимых для повышения зарплаты педагогам. Значит, повысив зарплаты учителям, правительство пойдет путем наименьшего сопротивления: еще ужесточит критерии выплат пособий по безработице и по обеспечению прожиточного минимума, а то и сократит пособия, заморозит проекты в сфере инфраструктуры и т.п.
Во-вторых, собираясь после окончания курсов и колледжей идти на работу в школу, молодые люди наверняка знают, что начальная зарплата учителя – чуть более 5 тыс. шекелей плюс определенные социальные условия. Неужели они планируют, едва придя в школу, тут же выйти бастовать с требованием о повышении зарплаты, подчиняясь приказу руководства учительских профсоюзов?
В-третьих, в любой сфере занятости с накоплением стажа зарплата повышается. У меня есть знакомая учительница со стажем в 20 лет. Ее зарплата превышает 16 тыс. шекелей брутто. Совсем неплохо, по израильским меркам, – вдвое выше средней зарплаты по стране.
Многие ли интересовались, какова зарплата университетских преподавателей, тоже ставших в ряды бастующих? Даже аспирант получает в университете 6-7 тыс. шекелей. Практически нет преподавателя, который бы получал меньше 14 тыс. шекелей. Обычные университетские профессора получают по 18-25 тыс. шекелей, а профессора ведущие – далеко за 30 тыс.
Но и это еще не все. Преподаватель каждый год получает двухмесячный оплачиваемый отпуск. То есть реально работает он только 10 месяцев из 12. Далее, средняя рабочая нагрузка преподавателя – 6 часов лекций (три пары, как говорили на нашей досторической родине) в неделю. Все остальное время, как предполагается, преподаватель занимается научными исследованиями. Он, возможно, и занимается, но его никто не контролирует: что он исследует, где бывает, какие эксперименты проводит...
Закон (или пакет законов) о запрете на забастовки в сферах электроэнергетики, водоснабжения, транспорта, коммуникаций все равно придется принимать. И так же законодательно жестко ограничить деятельность профсоюзов. Израильская демократия от этого не пострадает. Право на забастовки у граждан останется, но для того, чтобы реализовать его, желающим придется перейти на работу в частный сектор.
Давид Натензон