ISRAland в Twitter
Четверть века назад предприниматели, которые подпольно штамповали изображения Пугачевой почти в промышленных масштабах на полиэтиленовых сумках, за год становились миллионерами. Обыкновенный плакат с ликом звезды на черном рынке стоил 25 советских рублей — стоимость женских туфель. За эксклюзивные фотографии певицы давали до 50 рублей, а фоткам из домашнего архива и вовсе не было цены.
Вячеслав Манешин работал личным фотографом Аллы Пугачевой семнадцать лет.
— Познакомил меня с Аллой ее бывший муж Александр Стефанович в 1976 году, — рассказал МК Вячеслав Михайлович. — Дело было на “Мосфильме”. С того самого момента я и начал ее снимать. Работать с Аллой было одно удовольствие — она хоть и была смелая хулиганка, но во время съемок вела себя безупречно, не диктовала условий, слушалась и никогда не мешала фотографу снимать.
— Что давал статус личного фотографа вам лично?
— Деньги платили государственные органы — Росконцерт, Госконцерт. Ее первый фотоальбом вышел 100-тысячным тиражом, я его курировал и получил за это копейки. Надо мной тогда все смеялись.
— А она не платила вам?
— Предлагала деньги, да. Но как я мог взять? А потом, не это было главное, мы вместе ездили на гастроли, просто много путешествовали. Помню, как-то приехали в Ялту и отправились с Аллой вечером в кафе, а Стефанович остался дома спать. На следующий день ситуация повторилась. Так длилось две недели. Мы с Аллой всю ночь гудим, а ее супруг в это время дрыхнет. Однажды Пугачева не выдержала и заявила ему: “Саша, а ты представляешь, вдруг Славка меня трахнет?”. Видимо, хотела, чтобы он поревновал. А Стефанович, он флегма такой был, в ответ только махнул рукой: “Ну и пусть”.
— Известно, что Пугачева всегда отличалась вызывающим поведением, а какой она была с вами?
— Естественной. Помните тот знаменитый на весь Советский Союз скандал в питерской гостинице “Прибалтийская”, когда она матом ругалась? Ведь Алла сама дала “добро” на разглашение этой истории. Сама же потом и пострадала. Пугачева всегда была скандальной. В определенных ситуациях могла разнести все вокруг.
Так и случилось в тот раз. Мы приехали на гастроли в Питер, отобедали в ресторане, выпили, как полагается, и поехали заселяться в отель. Пугачева попросила номер на 11-м этаже — она суеверная женщина и селилась только в определенные номера. “Там уже проживает постоялец, вы можете взять номер этажом выше”, — ответили нам на рецепшене. И тут Остапа понесло. Она материлась как последний сапожник. Потом засунула два пальца в рот и стала свистеть на всю гостиницу. Это у нее хорошо получалось. Но потом смирилась и поселилась в другой номер. На следующий день мы ужинали в ресторане. Вдруг к нам подходит какой-то человек и говорит, что об этом инциденте хочет написать газета “Вечерний Ленинград”, если, конечно, Алла Борисовна не против. Она призадумалась на 10 секунд и ответила: “Что-то давно ничего обо мне не писали, скучно стала жить”. Так Пугачева дала “добро” на скандал, не оценив его возможных последствий. На следующий день появляется статья, которую позже подхватили и радио, и телевидение. Из-за этого скандала Пугачева потеряла титул “певица года”, которым владела 15 лет. Ее песни изъяли из эфира аж до декабря 87-го. Она тогда даже собиралась эмигрировать из СССР. Впрочем, молчание Пугачевой очень скоро вернуло ей место на Олимпе шоу-бизнеса, где в ее отсутствие так и не засверкала ни одна звезда.
— У вас даже сохранилась фотография с выпускного вечера Пугачевой?
— Да, это выпускной вечер в ГИТИСе. Все так было мило, хорошо. Поужинали. Поехали ко мне домой, отмечать. И тут Алла прицепилась к одной девушке, довела ее до слез, та как белуга разрыдалась. Есть в ней такое. Сама же Пугачева никогда не плакала при мне. Она вообще мужественный человек. Я отдал ей лучшие годы. Даже съемки с Данелия, Тодоровским не заменили мне тот кайф.
— А почему тогда перестали снимать?
— Обленился. Пять лет назад мы случайно встретились на съемках “Голубого огонька”. Тогда она мне ехидно сказала: “Ну ты, Слав, крутой стал. Не позвонишь, не поздравишь, не зайдешь”. И попросила фотки бывших мужей. Представляете, у нее ни одной не осталось!
— В вашем архиве порядка 3 тысяч фотографий Аллы Борисовны. Что вы собираетесь делать с этим богатством?
— Хотел организовать персональную выставку. Но на это дело требуется порядка пятнадцати тысяч долларов. У меня таких денег нет.
фото Вячеслава Манешина
По материалам Московский комсомолец
Следующая
Предыдущая
