Застывшая музыка московского времени

Вечная проблема современного человечества: сказать новое слово о том, о чем уже сказано-пересказано миллионы слов, написано сотни тысяч песней, повестей и романов. Возможно ли?
Оказывается, для того, чтобы назвать тьму – ночью, а свет – солнцем, вовсе не обязательно изобретать новый язык. Достаточно просто увидеть привычное и повседневное по-своему, прочувствовать, принять, сделать своим… И тогда сами собой приходят новые образы, рождаются контуры и силуэты, выходят из небытия вымышленные и реальные персонажи. Так рождается музыка, живопись, архитектура. Так пишутся поэмы и воздвигаются города.

Если архитектура – это застывшая музыка, интересно было бы "оживить" ее, проиграть как по нотам, каждому памятнику или полуразрушенной лачуге посвятить увертюру, сонату или целую оперу!
Можно ли написать прелюдию к белокаменной столице 21 века? Возможно ли отыскать новые слова после Пушкина, Булгакова, Бродского и сотен других гениальных поклонников Москвы?

Оказывается – можно. Во всяком случае, стоит рискнуть. Рассматривая экспозицию выставки фонда "Московское время" понимаешь, что попытка фотографировать "застывшую музыку" может быть обречена на успех. Скорее, наоборот – этот своеобразный способ реанимации возрождает в душах человеческих нечто первозданное, погружает в иллюзию прозрачности времени, заставляет забыть о четких рамках прошлого и настоящего.

Выставка эта приезжает в наши палестины в дни праздника Кущей (Суккот) из российской столицы, чтобы бывшие москвичи и просто поклонники этого прекрасного города, смогли взглянуть на узнаваемые и незнакомые улицы, переулки и здания. Незнакомые потому, что облик Москвы меняется стремительно. Необходимо как-то останавливать короткие мгновенья прошлого, как-то фиксировать происходящее для потомков.
Этой благородной задаче посвятил свою деятельность некоммерческий фонд «Московское время». Одним из результатов этой работы стала подробная коллекция парных фотографий видов Москвы конца 19 и начала 21 веков. Она и будет представлена в Тель-Авиве, в помещении Российского культурного центра на улице Геула, 38, в октябре.
В основу выставки сопоставлений положен альбом видов Москвы, изданный в последней четверти XIX века стараниями Николая Александровича Найденова (1834–1905 гг.), предпринимателя, банкира и председателя Московского биржевого комитета, а кроме того коллекционера и знатока московской истории. Фотографии – «двойники» созданы в 2004-2006 гг. Гелием Земцовым и Александрой Бровко, которые для съемки выбирали те же ракурсы и точки, что и на фотоснимках их предшественников, замечательных московских фотографов, А.И. Мея и М.А. Шиндлера.

Есть такие прекрасные строки: «Адам эйно эла тавнит ноф моледето», что в переводе означает: «Человек есть ничто иное как слепок ландшафта его родины». Все мы живем воспоминаниями, детскими впечатлениями, впитавшимися в кровь и ставшими нашей второй сутью. Для коренных москвичей, пусть даже удаленных на сотни тысяч километров и десятки лет от детства, ничто не может сравниться с видами московских бульваров и переулков. Поэтому сравнивая сепию старинных фотографий и современный глянец, рожденные в Москве видят не архитектуру во всем ее великолепии, а само время – застывшее и вновь оживающее.

Создатели, инициаторы и организаторы фонда "Московское время" не ставили перед собой никаких дипломатически-политических целей, вынашивая и воплощая в жизнь свое детище. Выставка фотографий старой и новой Москвы - это не попытка бороться с архитектурной мегаломанией, не дань консерваторам, не ностальгия и даже не дань реконструктивизму. Не стоит искать тут подтекст или скрытые интересы. Это скорее – баллада любви родному городу, созданная бережно и с большим вкусом, чтобы не оступиться и не перегнуть палку.

Сегодняшние израильтяне не скрывают, что страдают от периодических приступов «раздвоения личности». Гордясь богатым и необычным прошлым исторической родины, бродя по выбеленным на солнце переулкам древнего Иерусалима, мы как никогда остро чуем Время. Именно так, с большой буквы, поскольку время на земле этой короновано и возведено в абсолютную величину. В плитах старого города мы узнаем следы Понтия Пилата и его странного собеседника, у пристани разрушенного порта в Кейсарии нам чудятся голоса предков, а оживленные Тель-Авивские улицы напоминают о совсем иных днях – песчаных и неспокойных.

И все же. Рожденные на доисторической, в Москве, Питере, Ташкенте или Волгограде, мы забываем обо всем на свете, вглядываясь в фотографии нашего детства, родных улиц, парков, любимых скамеек. Нельзя изъять из нашей памяти запахи сирени и липы, первого снега, холодного кваса и прибитой летним ливнем пыли…
"Когда я смотрю на старые снимки, в особенности на фото арбатских переулков, мне начинает вспоминаться что-то до вскрика знакомое из моего школьного детства, пришедшегося на середину века", – пишет Дмитрий Зимин, организатор и инициатор фонда "Московское время". Это дань московского мальчишки собственному детству, это попытка сконструировать машину времени, не для того, чтобы вернуться, понять или уличить, а просто – чтобы смотреть, видеть, чувствовать.

Возможно, причиной появления выставки в Тель-Авиве стала наша небезызвестная «шизофрения», а может, учредители фонда сочли, что эта "машина времени" придется ко двору на земле обетованной. Так или иначе – нам предоставляется редкий шанс очутиться среди московских бульваров, в переулках, на площадях, зажмуриться, представить себе тех, кто шествовал по своим делам и не подозревал, что сотню лет спустя, под далеким и жарким солнцем чужой страны кто-то будет внимательно вглядываться в их лица, в бег конных пролеток, вслушиваться в шелест тополей…

Попытка провести временные аналогии на местности – не новшество. Возвращаясь к нашим реалиям, можно вспомнить альбомы с гравюрами паломников, сделанными после посещения иерусалимских святынь, и современные виды Иерусалима, расположенные рядом, в том же альбоме. Однако в фотографиях московской выставки живет и дышит нечто иное. Это – не просто дань времени, не просто констатация фактов: вот как было и вот что стало. Эта выставка способна задеть каждого, не обязательно москвича. В ней сохраняется точная, тонко прочувствованная пропорция ностальгии, любви, истории, воображения и реальности. Этот рецепт беспроигрышен для человеческого сердца. Остальное придется домысливать самим посетителям выставки.

Портал ISRAland - израильские новости

Застывшая музыка московского времени