Изменение курсов валют
Еще совсем недавно определенные круги израильского общества были твердо уверены, что краеугольным камнем концепции Арафата является принцип – "палестинцы должны получить от Израиля не меньше, чем Египет". Дескать, Анвар Садат потребовал в обмен на мирный договор с Израилем весь Синай - и получил его. Нельзя не признать - в этих утверждениях содержалась определенная доля истины: Кэмп-дэвидские соглашения действительно создали некий прецедент, отменить который Израилю будет весьма и весьма сложно. Но после бегства ЦАХАЛ из Ливана, бегства, во время которого были брошены на произвол судьбы наши союзники, вооружение, даже компьютеры с секретной информацией, концепция Арафата претерпела существенные изменения. После отступления из Ливана палестинцы взяли на вооружение модель Хизбаллы, уверовав, что даже небольшая группа боевиков, обладающих высокой мотивацией и готовых пожертвовать собой, способна обратить в бегство регулярную армию. Я не сомневаюсь – Арафат принял решение о развертывании интифады «Аль-Акца» именно на основании ливанского опыта. Его расчет был прост – чем более болезненные удары он сумеет нанести Израилю, тем сильнее развернутся внутри израильского общества движения типа «Четыре матери». Эти движения будут требовать откупиться от палестинцев любой ценой – «Мир – сейчас, а потом – хоть потоп!» и организованные ими демонстрации, в конце концов, принудят израильское правительство (вне зависимости от того, кто будет его возглавлять) к уступкам. Концепция Арафата оказалась неверной – он недооценил стойкость израильского общества – отсутствие сколь либо серьезных демонстраций тому самое лучшее доказательство. Выступления дезертиров и поддерживающих их политиканов – не в счет, их число не превышает нескольких десятков человек. Но сколько крови стоило, и еще будет стоить нам ливанское отступление!
Когда я предупреждал о возможных последствиях бегства из Ливана, мне постоянно возражали – но ведь на границе воцарилось спокойствие, наши солдаты больше не гибнут, значит – цель оправдала средства. В ответ я объяснял – тишина на севере обманчива и объясняется она только тем, что Хизбалле нужно время, чтобы переварить полученные под свой контроль территории, окончательно подавить последние робкие очаги сопротивления маронитов, репрессиями запугать мирное население и развернуть на нашей границе целую ракетную систему, состоящую из тысяч «катюш». Рано или поздно, утверждал я, Хизбалла пойдет в атаку, но уже с намного лучших позиций, чем прежде.
Прочный мир с арабскими соседями может быт достигнут только в двух случаях – либо достижением подлинного соглашения, основанного на осознании арабскими лидерами бесперспективности продолжения военного противостояния, либо созданием такой военной угрозы, которая отобьет охоту у любого любителя еврейской крови атаковать Израиль. Ситуация на ливанской границе не соответствует ни одному из приведенных выше случаев. Принципиальное отличие лидера Хизбаллы шейха Насраллы от президента Египта Садата и короля Иордании Хусейна, подписавших с нами мирные соглашения, как раз и заключается в том, что Насралла вовсе не заинтересован в мире, он стремится только к одному - уничтожению государства Израиль. А поэтому ни о каком соглашении с Хизбаллой в принципе не может идти речи. Тоже самое можно сказать и об Арафате, хотя кое-кто из моих коллег с упорством, достойным намного лучшего применения, продолжает считать его партнером по переговорному процессу.
Мир с Иорданией и Египтом был подписан после многочисленных и кровавых войн, в результате которых Анвар Садат и король Хусейн поняли, что победить нашу страну военными средствами невозможно. Вследствие этого понимания согласие Израиля подписать мирные соглашения, даже ценой тяжелейших территориальных уступок, не было воспринято ими, как проявление слабости. Потому что со слабым на Ближнем Востоке мир не заключают, слабого добивают – в нашем регионе, к сожалению, единственный язык – это, по-прежнему, только язык силы. А вот бегство из Ливана было однозначно воспринято, как проявление слабости израильтян, погрязших в роскоши и заинтересованных будто бы лишь в одном – где провести отпуск и какую автомашину последней марки приобрести.
Нынешняя эскалация на границе с Ливаном - это и еще одно подтверждение полной безосновательности теории одностороннего размежевания. Именно ливанский вариант является идеальным воплощением этой идеи – между Израилем и Ливаном существует граница, и не просто граница, а признанная ООН, за которую Израиль ушел в одностороннем порядке и без каких-либо предварительных условий. И что же, электронный забор останавливает «катюши»? А ведь адепты одностороннего размежевания предлагают нам (даже после ливанской ошибки!) уйти из Иудеи и Самарии за все тот же "спасительный" забор, являющийся, по их мнению, панацеей от террора. В результате стремительного бегства из Ливана мы оставили за своей спиной вооруженных до зубов боевиков Хизбаллы. Теперь нам предлагают подтянуть к «зеленой черте» батальоны мучеников Аль-Акса, подразделения Танзима, отряды 17, «святое воинство» ХАМАСа. Можно, конечно, жонглировать терминами и называть бегство односторонним размежеванием. Можно, назвав черное белым, мечтать, что мы загоним палестинцев за забор. На самом деле же нам предлагают укрыться за виртуальным укрытием, к которому неминуемо подступят вполне реальные полчища вооруженных до зубов убийц.
К чему это приведет? Да точно к тому же, что и на северной границе. Год-полтора понадобятся Арафату, чтобы прийти в себя, восстановить разрушенную во время операции «Защитная стена» инфраструктуру террора и, не сомневаюсь, развернуть этот террор с новой силой. Тем более, что географические условия попросту не позволят нам создать в Иудее и Самарие эффективные средства защиты, как на границе с Ливаном. А надежда заключить с Арафатом мирное соглашение является точно такой же утопией, как и мир с Хизбаллой. Какой же выход из сложившейся ситуации? Выход один – создать военную угрозу, которая предотвратит в ближайшем будущем попытки вести против нас военные действия. А для этого существует единственное средство - полный и безоговорочный разгром врага. Что же касается переговорного процесса, то достижение подлинных мира и безопасности станет возможным только тогда, когда на смену террористу Арафату придут лидеры, которые сделают краеугольным камнем своей стратегии не уничтожение Израиля, а добрососедские отношения с ним.
Юлий Эдельштейн,
заместитель министра абсорбции
Следующая
Предыдущая
